Беркут на тренерской скамейке (часть первая) | История футбола Украины

Виктор Жилин родился тогда, когда в Советской державе еще даже не было единого чемпионата страны – 9 января 1923 года. С самого рождения судьба не была благосклонна к нему – при его рождении умерла мать, а отец, военный, отдал ребенка бабушке. Когда Витя лежал в коляске, кто-то украл его крестик. "Плохое знамение", – шептались суеверные. Боялась за внучка и бабушка, Матрена Лукьяновна. Во время войны фашисты застрелили ее, увидев на улице в комендантский час. Так юный Витя остался совсем безродным. Единственной радостью в жизни сироты был футбол. Еще школьником он прошел мощную школу дворового футбола, откуда в те годы выходили будущие игроки команд мастеров, сборной страны.

В Таганроге было несколько заводов – авиационный, котельный, металлургический, и много предприятий, каждое из которых считало престижным иметь собственную команду. Поклонником одной из них – Крыльев Советов – стал школьник Витя Жилин. Во время тренировок он подавал мячи, а когда футболисты приходили на стадион с большими чемоданами, юный футболист почитал за честь поднести кумирам тяжелый груз. Совсем скоро воспитанник юношеской школы команды завода имени Димитрова сам начал носить чемодан с бутсами – в 15-летнем возрасте он выступал за Крылья Советов, сборную Ростовской области, где быстро вырос из перспективного дублера в острого правого крайнего. Юного парня заметили в областном центре и пригласили в ростовское Динамо, которое выступало в советском Классе Б. Вот только поиграть среди советских "любителей-профессионалов" в столь юном возрасте ему так и не удалось – на дворе была война…

Лишь с возвращением мирного времени начал оживать и футбол. Виктор Жилин, пребывая в рядах советской армии, параллельно начал играть за курское Динамо. Дальше – больше. Его пригласили в Воронеж, где была динамовская команда мастеров. С ней Жилин стал известным в РСФСР: играл остро и задорно, на правом фланге нападения не только много забивал, но и отдавал партнерам прилично.

Однажды команда Жилина отправилась в Москву на матч против местного Динамо-2 в рамках чемпионата РСФСР. Играли хорошо, молодых москвичей обыграли, а Жилин забил гол или два. И вот после игры к утомленному правому крайнему подошли несколько человек, внимательно наблюдавших за игрой. "Здравствуй, парень. Ты знаешь таких людей, как Бутусов, Норов, Щегоцкий? Так вот, с тобой Михаил Павлович Бутусов хочет поговорить". Провинциальному молодому футболисту такое сообщение – как снег на голову. О Бутусове в те времена ходили легенды – дескать, ему запрещают правой ногой бить, потому что удар такой, что мяч штанги ломает, а того и гляди – и зеваку убить может… Легендарный питерец, автор первого гола сборной СССР в то время возглавлял команду киевского Динамо. По итогам сезона 1946 года киевляне заняли последнее место в советской первой группе и должны были оставить элиту, но ввиду больших потерь Украины и в том числе Динамо (вспомнить хотя бы "Матч смерти") федерация приняла решение оставить их в высшей лиге. И Бутусов, возвратившийся в Киев, как раз набирал новых игроков для Динамо, чтобы компенсировать огромные потери военных времен. Приглядел он для команды и 23-летнего Жилина, поэтому после матча решил сделать парню приглашение переехать в столицу советской Украины. Играть за Динамо было для Виктора большой честью, вот только он был еще не демобилизирован, и воронежский генерал – покровитель тамошней команды – мог попросту не отпустить лидера своей команды. На это киевляне только усмехнулись…

По возвращению в Воронеж Жилина действительно ждал неприятный разговор. Генерал – руководитель местной милиции – был в ярости: переманили, мол, парня, куда-то за лучшие деньги переходит. И лишь когда ему пришел специальный указ Центрального совета Динамо, он понял – не в какой-то "банно-прачечный комбинат" переходит его правый крайний, а в команду мастеров… Пожал руку Виктору, пожелал удачи.

Как отстраивали всенародным подрядом разрушенную столицу Украины, так и Бутусову предстояла большая работа по восстановлению команды. Динамо нуждалось в усилении почти на всех позициях – из лидеров былых лет оставались разве что вратарь Зубрицкий и защитник Лерман. Вместе с Жилиным пришли Дашков, Алимов, Пономарев, Гершин, Жиган, Принц, Севастьянов. Чуть позже к земляку Бутусову присоединился и легендарный "Пека" Дементьев – главный технарь советского футбола тех лет. Все вместе начали занятия – сначала в Москве, в заснеженном Киеве, затем в одесском санатории имени Чкалова. 9 мая 1947 года Виктор Жилин дебютировал в советской элите, выйдя на домашний матч против московского Торпедо. В отличие от матча первого тура, проигранного московским одноклубникам с разгромными 0:4, против автозаводцев киевляне выстояли нулевую ничью. А это было не так и просто, если учитывать, что в составе гостей играли "звезды" советского футбола – Акимов, Мошкаркин, Гомес, Пономарев. 2 августа Жилин забил и первый в составе Динамо гол – в ворота самого Хомича. И хотя киевляне уступили в Москве – 1:2, действия обновленной команды Бутусова отметила даже столичная пресса.

Виктор Жилин сразу же стал основным игроком команды. Стремительный правый крайний нападающий, он обладал скоростью, выносливостью, неплохим пасом и сильным ударом с правой ноги. Для поклонников Динамо он стал "Беркутом" – так его назвали за стремительные фланговые рейды, которые заканчивались стремительным появлением в штрафной. Для соперников – "Балериной". Так много лет спустя прозвали и Лобановского – за тонкую, хрупкую фигуру и изящное обращение с мячом. После 12 места в 1946 году Бутусову удалось значительно поднять киевлян – по итогам следующего чемпионата динамовцы были четвертыми в стране.

В тогдашнем Динамо была отличная, семейная атмосфера. Не было легионеров, не было группировок. Жили, как одна дружная семья – хоть и небогато, зато весело. На выезды киевляне нередко отправлялись в поездах, которые ехали к цели сутки, двое, даже трое. Чтобы не терять формы, футболисты выходили во время остановок на перрон и прямо там разминались, удивляя прохожих. Были у динамовцев и свои фирменные "подначки": младшие норовили прибить к полу тапочки, чтобы "порадовать" спящего товарища, привязывали к дверям ведро с водой, от чего страдали не только товарищи, но и кондукторы. Старшие предпочитали перекинуться в картишки или даже сыграть на рояле (особо в этом преуспевал Зазроев, игравший, по заверениям очевидцев, как артист). А товарищ по команде Жилина Виктор Севастьянов даже стал членом Союза художников СССР. Главная же проделка тех времен, которую запомнили надолго и передавали из уст в уста тогдашние болельщики, состоялась в Москве.

Киевляне выехали туда на один из календарных матчей, вот только из-за какого-то съезда мест в гостинице не нашел даже вездесущий администратор Динамо Фельдштейн. Поэтому ночевать пришлось прямо в спортзале стадиона Динамо. На скорую руку привезли раскладушки, маты – так команда и расположилась: дубль лег по одну сторону, основная команда – по другую. Но среди матов и гимнастических снарядов лежал и фехтовальный реманент. Этим и воспользовался шутник Пека – надел маску, схватил рапиру и в кромешной тьме заорал на администратора Фельдштейна, крича "Давай деньги, деньги давай!" Напуганный до полусмерти Рафаил Моисеевич поднял крик, вся команда проснулась, кто-то быстро включил свет… И тут выяснилась личность "нападающего" – Дементьев корчился со смеха, а Фельдштейн, на радость смеющейся команды, картавил "Дуваки, ой, дуваки", тоже смеясь сквозь слезы.

Но в те времена шутить было страшновато. Тем более что в футболе были задействованы все высшие чины Страны Советов – от сына Сталина Василия до всесильного Берии. Именно с извечным противостоянием лаврентьевских динамовцев и василиевых "летчиков" связана еще одна веселая история, которая стала достоянием киевского футбольного фольклора. 31 июля 1948 года киевляне принимали московские Крылья Советов. Хотя и выиграли – 3:2, но глава украинского МВД, опекун Динамо Тимофей Строкач остался недоволен самоотдачей киевлян. "Что это, атака идет, а тот на фланге стоит, другой на мяч не идет!" – возмутился он, увидев, как Жилин с Дашковым не поняли друг друга на фланге и потеряли матч. После матча четверку лидеров команды – Лермана, Виньковатова, Жилина и автора хет-трика Дашкова – Строкач отчитал и отдал под опеку коменданта Довбни – здорового детины, который отправил их на гауптвахту. Виньковатов, купивший накануне в Риге новый дорогой чесучовый костюм, прямо в нем оказался в камере…

Через несколько дней узников выпустили, и они выдали, пожалуй, один из лучших матчей киевского Динамо тех времен. В столицу Украины как раз приехал генерал Василий Сталин и в разговоре с Хрущевым сказал, что его "летчики" от хозяев камня на камне не оставят. Естественно, дополнительной мотивации украинцам не потребовалось. Хотя они и пропустили быстрый гол, уже через десяток минут Жилин кинжальным ударом сравнял счет. Отличились в том матче и все другие "гауптвахтники": Дашков и Виньковатов – голами, Лерман – отменной игрой в защите. "Вот так их каждый раз перед матчами нужно на "губу" сажать", – шутили всезнающие болельщики, которые, конечно, были в курсе всех событий в команде. С командой ВВС у Жилина всегда были особые отношения – 15 мая 1949 года в Москве, в присутствии Василия Иосифовича и Лаврентия Павловича, Жилин забил красивейший гол в ворота "летчиков", а Динамо выиграло в гостях со счетом 2:1.

К сожалению, скоро Бутусову пришлось из-за семейных обстоятельств возвратиться в Ленинград. Следом за ним вскоре уехал и Дементьев. На протяжении нескольких лет в Киеве менялись тренеры – Щегоцкий, Сушков, Окунь, Фокин, Ошенков. Динамовцы играли с переменным успехом, но подбиралось талантливое поколение, а со временем в команде и появились первые "легионеры" – игроки с Западной Украины во главе с Михалиной, Поповичем и Команом, а также настоящий грузинский маэстро Зазроев. Вместе с ними рос и Жилин, в 1949 году став лучшим бомбардиром команды с 10 голами. Вот только через год успешное становление прервала досадная травма…

Играя в Ереване против тамошнего Динамо, Жилин пошел на мяч, и ему на ногу упал голкипер. Два месяца Виктор не мог даже ходить, а когда начал потихоньку приходить в себя, новый тренер "попросил" его подать заявление на увольнение. Приют травмированному игроку дала команда Киева №2 – Арсенал, где стал тренером бывший динамовец Иосиф Лифшиц. Директор завода хотел заполучить маститого игрока, дал ему ставку начальника ОТК, отправил в Одессу на лечебные грязи. Тем временем Арсенал вышел в финал союзного профсоюзного турнира, где его соперником стал лучший коллектив РСФСР – команда города Подлипок Московской области. Жилин встал на ноги и выдал отличную игру. Параллельно в составе Подлипок выделялся молодой Юрий Войнов. На финале, который проходил в Одессе, было много "разведчиков" из команд мастеров. И лидеров обеих команд заметили и начали обхаживать. Войнова сразу пригласили в Зенит, а вот к Жилину, кроме ленинградцев, подкатывались и посланцы московского Торпедо. Тренер автозаводцев Мошкаркин не скупился на предложения – легендарный директор Лихачев не жалел для футболистов ни денег, ни квартир. Виктор был не прочь переехать в столицу, поближе к сборной, но ведь Торпедо – совершенно другое ведомство… Мошкаркин успокоил – "Вот, мол, ключи от квартиры, вот денежный задаток".

Но и вправду – при регистрации перехода в федерации силовое ведомство грохнуло кулаком по столу. Тут заартачился Жилин – он ведь успел взять деньги, как теперь отказываться от Торпедо? В ответ ему позвонили и вызвали на ковер к министру вооружения СССР. Дмитрий Устинов, который будет работать в правительстве еще четыре десятилетия, дал футболисту показательный урок. Жилин пришел вовремя, даже заранее, сел в приемной – а его все не вызывают. Прошел час, второй, третий… И только потом его наконец вызвали. В кабинете игрока встретил небольшой, рыжий чиновничек с грозными глазами. Говорил негромко и недолго. "Ты что, не хочешь ехать в Ленинград – колыбель революции? Так мы можем тебя в северные подземные заводы командировать". Естественно, судьба Жилина была решена. Прямо в министерстве он написал заявление на увольнение с автозавода "по семейным обстоятельствам". Деньги Торпедо вернули, ключи от квартиры тоже, а Виктора отправили в Зенит.

В Зените Жилину работалось хорошо. Тренер, Григорий Ласин, приметил киевского форварда еще на турнире профсоюзов, поэтому сразу ввел в состав. На базе и в гостинице Жилин квартировал с все тем же Юрием Войновым, с которым их связывала дружба всю жизнь. В воротах Зенита играл будущий олимпиец Леонид Иванов, в полузащите – Фридрих Марютин, в атаке – Александр Иванов, восходящая "звезда". Зениту удавался сезон, а лидером атаки команды был именно Жилин. Он стал лучшим бомбардиром ленинградцев с 12 голами, причем, забивал больше всего московским командам и... киевскому Динамо. Зениту аплодировал весь стадион имени Кирова – стотысячник, из-за большого ажиотажа в том году увеличенный до 110 тысяч мест.

В сезоне 1951 года Зенит занял 7-е место, опередив на одно очко и одну позицию киевлян. Естественно, динамовцы горько пожалели о том, что в свое время рассчитали Жилина. Еще до конца сезона они предприняли попытку возвратить 28-летнего футболиста. В ход пошли все аргументы – вспомнили, что жена Жилина, капитан КГБ, имела невыездной статус. Начали просить назад, в Киев, да и сам футболист хотел больше времени проводить с маленьким сыном. В итоге Жилин возвратился в Украину. Здесь он провел еще один сезон, кстати, весьма необычный – из-за подготовки к Олимпиаде турнир прошел в один круг, а все матчи, кроме двух, были сыграны в Москве. И Динамо, играя, фактически, в гостях, сумело впервые за 25 лет и во второй раз в истории взять серебряные медали, за что Жилин вместе с другими игроками получил звание мастера спорта СССР. Но рецидив старой травмы опять начал давать о себе знать. В матче против ВВС Виктор снова травмировался, долго восстанавливался, но в итоге снова оказался ненужным Ошенкову. Свой последний гол за Динамо Жилин забил 2 августа 1952 года в ворота… Зенита. Всего же за киевлян он сыграл 97 матчей, забил 17 голов. Еще один неполный сезон он отыграл в Риге, за Даугаву, затем провел год в киевском ОДО. За армейцев и латышей забил еще десяток мячей, но здоровья было не вернуть, и 31-летний футболист повесил бутсы на гвоздь. Впереди была карьера тренера – не менее стремительная, не менее успешная, не менее нервная…