Творец "хрустального" гола | История футбола Украины

Сам спартаковский вожак Игорь Нетто впоследствии признавался, что защитникам его команды так и не удалось разгадать динамовского закарпатца Комана: за внешне неброской фигурой этого невысокого игрока скрывался прекрасно скоординированный атлет, умеющий поймать на ногу летящий по самой невероятной траектории мяч и в один миг вложить всю энергию в удар. Он был одним из самых заметных нападающих своего времени, и хотя карьеру завершил несколько рано, в футболе остался на всю жизнь, сохраняя верность ставшему родным Динамо.

Будущий футболист киевского клуба родился не в Украине – его семья проживала в словацком городке Люботин, в обиходе у Команов был словацкий язык, и кто знает, если бы не судьба, может, золотые футбольные годы Миши пришлись бы на пользу чехословацкому или венгерскому футболу. Но его отец, по профессии – железнодорожный стрелочник, решил переехать на работу на Закарпатье. Он получил должность на станции Королево, а жить многодетная семья начала в Севлюше (нынче – Виноградов). Жила семья в тесноте, да не в обиде – особой радостью для послевоенных мальчишек был футбол. Играли в футбол и Команы – три брата, Мирон, Андрей и Михаил, с воодушевлением сражались в городских баталиях.

В ту пору в закарпатском городке только футбол позволял забыть о трудностях той тяжелой поры: Закарпатье тоже пострадало во время войны, в городе пару раз менялась власть, не удалось миновать и лишений, и военных действий. Но пережили войну – и жить стало лучше, жить стало веселее. Миша Коман дневал и ночевал на местном стадионе, он очень гордился тем, что попал в настоящую команду – Партизан, названную так в честь расстрелянных в окрестностях бойцов Сопротивления. Дальше Миша играл за другие местные команды, Бескид и Маккаби, после чего перешел в команду города Бурштына. Он играл везде – и в чемпионате Закарпатья, где команда Виноградова была тогда лучшей, и за команду механического техникума, и за самые разные сборные городов и области. В составе сборной области в 1948 году стал чемпионом УССР среди юношеских команд.

В 20 лет Коман попал в ужгородский Спартак, и это определило его судьбу – в ту пору, в первые годы после воссоединения обеих частей Украины, киевское Динамо нередко встречалось с командами из новых территорий. Во время одного из таких матчей молодой нападающий попался на глаза киевлянам, и его будущее было решено (по другой версии, кстати, достаточно вероятной, заметили его в составе команды Мукачево, с которой он играл против Динамо в финале Кубка УССР). Он стал одним из «легионеров» тогдашнего футбола – в ту пору в Динамо были «призваны» такие западноукраинские мастера футбола, как Юст, Сенгетовский, Товт, Лавер и многие другие.

Попав в Киев, Коман поразился разрушениям, все еще оставшимся после войны: даже бедствия, пережитые родным Закарпатьем, меркли по сравнению с городом, который пришлось восстанавливать буквально с нуля. Но что надо было молодому футболисту? Жить было где, есть было что, а любимое дело занимало все мысли и мечты.

Но сразу заиграть в главной команде республики удавалось единицам. В ту пору в дубле конкуренция была покруче, чем в некоторых последующих высшелиговых командах. Да и публика ходила на молодежный состав Динамо иногда побольше даже, чем на основной. В первый же киевский год Комана дубль Динамо выиграл чемпионат СССР среди дублирующих составов. Коман был одним из тех, кто привлек к себе внимание тренеров основной команды. Его особая манера уже тогда была нестандартной для большинства соперников и убийственной для вратарей: много лет спустя заслуженный тренер УССР Виктор Жилин, многолетний товарищ Михаила по атаке, рассказывал: «Коман обладал потрясающей координацией движений и настоящим голевым чутьем. Умел «поймать» мяч на ногу, а бил всегда точно и сильно». Вратарь Олег Макаров, так же, как и Коман, прошедший и дубль, и основу Динамо, описал манеру своего товарища следующим образом: «Стоило вратарю допустить малейшую ошибку, и его настигала тут же расплата. Коман был буквально непревзойденным мастером добивания мяча».

Определенное время 21-летний форвард был на подхвате, но все изменил памятный поединок против бакинцев. Впервые играя полный матч, он отличился двумя голами, после чего «проснулся» игроком основного состава. В дальнейшем он стабильно был острием атак киевлян, пять лет подряд (в 1953-57 годах) становился самым результативным игроком Динамо. Достигал и показателя в 10 голов за сезон, но больше всего прославился важными, памятными голами. Например, 15 июня 1954 года он забил 500-й гол киевского Динамо в чемпионатах СССР (открыл счет в матче с московскими одноклубниками). Но самый важный мяч Михаил забил в финале Кубка СССР 1954 года, когда великолепная команда Ошенкова впервые привезла в Украину хрустальный трофей (в финале он отличился и голом, и пасом). В тяжелейшем матче против ереванского Спартака, на затянутом туманом поле, его извечный партнер по голевым комбинациям тогдашнего Динамо, Фомин, катнул удобную передачу. Коман вырвался на вратаря армян Затикяна, выдержал гроссмейстерскую паузу – всего секунду-две, но она казалась вечностью – и изящно отправил мяч в сетку. В активе того поколения динамовцев уже была серебряная медаль чемпионата СССР 1952 года, но Кубок… Кубок был мечтой всей команды, ведь шутка ли – до того красивым трофеев владели только россияне из Москвы и Ленинграда.

То Динамо было своеобразным мостиком: именно оттуда, из 50-х, происходило все будущее величие главного украинского клуба. Но даже несмотря на это, пробиться в сборную СССР Коману так и не удалось. Несколько лет он был во второй сборной Союза, в составе команды УССР завоевал бронзу Спартакиады народов СССР 1956 года, дважды входил в списки 33 лучших. Но в Мельбурне триумфовали уже другие люди, а ко времени триумфа на первом в истории чемпионате Европы Коман-футболист уже уступил место Коману-тренеру.

Коман принадлежал к тем форвардам, которые с возрастом становились только лучше: в списки 33-х лучших он начал попадать уже в зрелом возрасте, забивал стабильно и мог бы еще поиграть. Но у нападающего были обнаружены проблемы с сердцем, и врачи потребовали от него распрощаться с футболом. Знаменитый левый полусредний нападающий оставил на память киевскому Динамо 63 гола в 170 матчах (по некоторым оценкам, во всех матчах он наколотил аж 200 мячей!), среди которых – и тот самый, «хрустальный» гол. Распрощавшись с бутсами в возрасте 30-ти лет, Коман сразу же начал работать в клубной системе Динамо. В 1960-73 годах он был тренером киевлян в штабах сразу нескольких наставников. И, надо же, на второй год тренерской карьеры молодой специалист стал чемпионом СССР! За работу в «золотом» сезоне член тренерского штаба Соловьева получил звание Заслуженного тренера УССР.

Для многих динамовцев Коман стал «крестным отцом» в футболе и команде: не перечислить будущих звезд и звездочек, которых Михаил Михайлович привозил в Киев и опекал, чтобы быстрее они вливались в ряды любимой команды. Веремеева, уже разуверившегося в своей футбольной звезде, он буквально снимал с поезда, когда тот хотел уезжать с Динамо. Успокаивал Раца, переживавшего, что не попадает в состав, опекал всех молодых, особо переживал душой за земляков-закарпатцев – Медвидя, Сабо, Турянчика и многих других (неслучайно, наверно, столько выходцев из этого края стали выдающимися мастерами именно в Киеве). Некоторых игроков порекомендовал в Динамо непосредственно наш юбиляр.

Позже Коман был назначен директором школы Динамо, работал с юношеской сборной СССР, а уже при Лобановском много лет был начальником команды Динамо. Успел поруководить отделом футбола Республиканского совета спортобщества Динамо. Организовал клуб любителей футбола Коман-ДА, мечтая привлечь в любимую игру талантливых столичных ребятишек. Уже во времена независимой Украины Михаил Михайлович работал начальником Динамо-3, и для болельщиков всей Украины, везде, куда приезжали динамовцы, высшей честью было взять автограф у выдающегося футбольного человека. Динамо эры Комана выиграло практически все свои главные трофеи, а самого Михаила Михайловича во времена СССР отметили медалью «За трудовую доблесть», а в независимой Украине – орденом «За заслуги» ІІ степени.